А я в детстве плакал по ночам
От мыслей, что всё это может в миг закончиться,
И я ужасно скучаю по всем мелочам
Отчаянно крича в лицо своему одиночеству.

Выбор всей жизни перед глазами:
Жить на Канарах или сгнить в канаве, мечтать о теплых странах,
Лететь в бесконечность с мыса Канаверал,
Быть отщепенцем по жизни, себя ругая,
Мы хотели добиться всего в двадцать, брат, но жизнь другая.

В холодных вагонах трамваев мёрзли,
Брат, куда доведут тебя слёзы?
Каждый день с утра на работу
В подземных тоннелях мечтая о звёздах,

Мои пустые глаза открыты,
Замороженный город с открыток из памяти выкину.
Стон в коридорах,
Боль в животе, спать стоя, дух сломлен,
Спой мне белым шумом минорным из горла
Сказку, что позволит забыть всё, что помнил.

Ночь поглощает, принимает как мать,
Она вечно голодна, этот голод не унять,
Ночь прекрасна, ведь её пелена
Может скрыть всё и даже меня.

Благодарю со стороны пришедшее знамение,
Ночь беспросветна, но в ней откровение.
Мысли мои так темны, словно это Vantablack,
На столе стоит вино, что собрал с багровых рек.

Хоть тут и не ГУЛАГ, но охуел бы даже Солженицын,
Социальный лифт обоссан, кнопки сожжены, сын.
Выхожу из дома под депрессивный саундтрек,
Моя самооценка — это личный боди бэг.

Вижу людей образ, но не вижу их лица,
Иду по городу с желанием вскрыться,
Кошмары собираю, как сирот — детдом,
Гонораром бессонница к тому, что было днём.

Злюсь до пены из-за тлена бытия,
Раздражает всё, как без пены для бритья
Водить по коже бритвой под звуки нытья.
Это ночь как битва, и поле в ней я.

Ночь поглощает, принимает как мать,
Она вечно голодна, этот голод не унять,
Ночь прекрасна, ведь её пелена
Может скрыть всё и даже меня.

Я пасу стадо мериносов на полях,
Ночная Илиада начинается опять.
Время приключений, только Цербер вместо Джейка.
Спускаясь глубже в ад, подумай хорошенько.

Мой рацион — лабиринты лишних слов,
Сказанных не к месту между стройным рядом снов.
Монтажёр аттракционов словно Эйзенштейн
Мой разум — чемпион по расставлению сетей,

Раз угодив в них, дальше путь лишь только вниз
В бездну компромиссов меж желанным и мирским,
В пучину сокровенных тайн и спрятанных личин,
Одни скрыты сознательно, другие — без причин.

Здесь мечты превращаются в фобии и вызывают лишь страх,
Здесь как мигрант на пособии, гордость сидит в заточении благ.
И солнце не греет, как лёд батареи.
Исчезнешь — никто не заметит будто парящая птица — ступенек.

И как конкиста, продираюсь я вглубь,
Отброшу коньки или приз заберу, я не знаю,
Предпочту ли ад раю,
Жизнь помойной крысы гибели самураем.

К своему же стыду, я увязаю во тьму,
Где верность уму заточили в тюрьму. Я умру?
Или закончу игру?
Нет в этом разницы, проснусь поутру.

Ночь поглощает, принимает как мать,
Она вечно голодна, этот голод не унять,
Ночь прекрасна, ведь её пелена
Может скрыть всё и даже меня.